Тишина офиса сегодня – не тишина покоя. Она густая, тягучая, как смола. Осела на стенах, на столе, на мне.
После того вторника... после того проезда мимо твоего дома, мир будто вывернулся наизнанку. Осталась только пустота, звенящая, оглушающая, и эта ноющая, неумолимая боль где-то за грудиной. Сердце – не орган, а открытая рана. Душа не плачет – она воет, безутешно и глухо, где-то в самой глубине, где слова бессильны.
Офис вдруг стал казаться чужим и бессмысленным. Сутра не стал открывать входную дверь. Отгородился не столько от клиентов, сколько от необходимости притворяться человеком, который способен что-то делать, думать, жить. Жить? Разве это жизнь? Это существование на автопилоте, где каждая минута – усилие.
Сел. Смотрел в монитор. Смотрел в стену с часами. Смотрел в пустоту внутри себя. Руки не поднимались. Мысли, кроме одной – Мари, Мариша, Марина – разбегались, как испуганные мыши. Звонили клиенты. Голос в трубке звучал чужим, механическим: "Извините, я на выезде. Может, после трех?" Ложь. Грубая, необходимая ложь. Потому что правда – "Я не могу. Я разбит. Я здесь, но меня нет" – немыслимо. Каждое "после трех" отдавалось эхом в этой пустоте, подчеркивая безысходность... Ужасное чувство - как будто проваливаешься в колодец без дна, и нет сил даже закричать. Как будто потерял нечто не просто важное, а основополагающее. Воздух. Смысл. Свет.
Время тянулось невыносимо медленно. Стрелки часов отсчитывали не время, а капли этой внутренней агонии. До трех часов дня - целую вечность просидел так, в оцепенении, в тисках немой тоски. Мир за окном был ярким, шумным, живым – и абсолютно чужим.
Потом пришли клиенты. Надо было собраться. Натянуть маску деловитости, включить профессиональную улыбку, говорить о технике, сроках работ, диагностировать, принимать в работу. Это отвлекало. На время. Как анестезия, которая притупляет боль, но не лечит. Слова лились, жесты были уверенными, но внутри все так же ныло, все так же было холодно и пусто. Их энергия, их проблемы, их мир – все это било о глухую стену моей потери и не находило отклика. Улыбка замирала на лице, стоило им отвернуться. Взгляд снова устремлялся в никуда, туда, где живет ее образ.
И вот они ушли. Суета стихла. Маска снята. И все вернулось. С удвоенной силой. Эта тишина. Эта пустота. Эта невыносимая тяжесть на душе.
Без тебя, Мариша... Без твоего смеха, без твоего любящего взгляда, без твоей сумасшедшинки и без твоей нежности... Без тебя – это не жизнь. Это прозябание. Унылая, серая, бесцветная рутина существования, где каждый день – это ожидание... Чего? Чуда? Примирения? Или просто конца этой пытки? Не знаю. Знаю только, что солнце светит впустую. Что воздух не имеет вкуса. Что сердце бьется лишь по инерции, отмеряя время до... неизвестно до чего.
Сегодняшний день – просто еще одно доказательство. Я – призрак в собственной жизни. А ты... ты – та жизнь, которую я потерял. И отголоски которой вчера, у того дома, разорвали меня на части.
